ВЫСТУПЛЕНИЕ АМЕРИКАНСКОГО ДЕЛЕГАТА НА ЗАСЕДАНИИ КОНГРЕССА III КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА: Я уверен, что не будет преувеличением, если я скажу, что в смысле объективных условий для действительно социалистического переворота Америка является наиболее созревшей страной. Я приведу несколько фактов, могущих пояснить вам, почему я, несмотря на видимую отсталость общего рабочего движения, проявляющуюся в незначительном числе социалистических голосов, все же утверждаю, что Соединенные Штаты Америки настолько же (если не больше) созрели для мировой революции, как и страны Европы

Рейнштейн (САСШ). Товарищи! Я, к сожалению, не имею возможности по примеру некоторых выступавших здесь товарищей сообщить вам последние сведения относительно движения в Америке, так как уже почти два года, как я покинул Америку и нахожусь здесь. Я лишь в малой степени смогу информировать вас о новейших событиях в Соединенных Штатах. Все же, думается, я имею право утверждать, что в американском движении произошел очень быстрый сдвиг влево, особенно с того момента, когда Соединенные Штаты приняли участие в мировой войне. Америка вполне справедливо уже до войны считалась, с одной стороны, классической страной буржуазной демократии, с другой стороны - страной финансовой и промышленной автократии. В этой стране демократия созрела и развилась более, чем где бы то ни было. Я уверен, что не будет преувеличением, если я скажу, что в смысле объективных условий для действительно социалистического переворота Америка является наиболее созревшей страной. Я приведу несколько фактов, могущих пояснить вам, почему я, несмотря на видимую отсталость общего рабочего движения, проявляющуюся в незначительном числе социалистических голосов, все же утверждаю, что Соединенные Штаты Америки настолько же (если не больше) созрели [30] для мировой революции, как и страны Европы. Во-первых, официальная комиссия, назначенная президентом Вильсоном и состоящая из несоциалистов и антисоциалистов, признала тот факт, что обеднение американского народа за несколько последних десятилетий пошло чрезвычайно быстрым темпом, что около 37% крестьян, американских фермеров, которые еще недавно могли жить самостоятельно, теперь не имеют собственной земли и могут прокормиться только в качестве арендаторов; и если почти половина из остальных двух третей крестьянского населения номинально и состоит из владельцев ферм, то эти фермы обременены банковскими ипотеками. Короче говоря, фермеры, - это ядро среднего сословия, - за последние годы очень быстро обеднели и разорились. Весь народ так быстро пролетаризировался, что, как установила другая комиссия, в Америке за несколько лет до войны имелось 32 1/2 млн. мужчин, женщин и детей в возрасте свыше 15 лет, живших исключительно жалованьем или заработной платой. Таким образом, если мы сюда прибавим детей и старых, уже «изношенных» граждан, - люди старше 40 лет не считаются в некоторых отраслях американской промышленности годным объектом для эксплуатации,-тогда вы увидите, что эти 32 млн. населения, живущие заработной платой, представляют до 2/3 всего населения страны. Вот картина современных социальных условий в Америке. В то же самое время, как развивался этот процесс пролетаризации масс, совершался, с другой стороны, процесс концентрации капитала, равного которому нельзя наблюдать ни в какой другой стране. За несколько лет до войны один экономист высчитал, что капитал (не всего капиталистического класса Америки, а одного только банка Моргана, пожалуй, самого крупного теперь банка в мире), составлял в акциях и облигациях более 527 млн. долларов. Но это было еще тогда, когда старый Морган не был стариком, а именно в 1892 году. С тех пор этот капитал банка Моргана всосал в себя земельную, промышленную и торговую собственность, как губка всасывает воду, и в 1912 г. сумма капиталов, контролируемых банком Моргана, равнялась уже не 527 млн., а свыше 26 млрд. долларов.

Вот почему я утверждаю, что Америка является классической страной буржуазной демократии, с одной стороны, и финансовой и промышленной автократии - с другой. В Америке процесс накопления капитала в руках немногих получил такое развитие, что можно без преувеличения утверждать, что незначительное число миллиардеров имеет возможность по своему усмотрению дать работу сотням тысяч, если не миллионам рабочих или же заставить их голодать. Они могут распоряжаться судьбою колоссальной армии наемных рабочих. Вот факты, на основании которых можно утверждать, что Америка, если судить по ее социальным [31] отношениям, представляет собою для господства капитализма бочку с порохом, и не надо быть большим оптимистом, чтобы утверждать, что даже до войны в Америке достаточно было одной какой-либо крупной забастовки, промышленного кризиса или безработицы, чтобы наступил взрыв в области социальных отношений. Но необходимо подчеркнуть, что американский капиталистический класс был достаточно практичен и хитер для того, чтобы создать для себя хороший громоотвод, и это было достигнуто путем развития антисоциалистической большой профессиональной организации, под руководством Гомперса. Было бы неправильно рассматривать Гомперса, как американского Шейдемана. Правда, Шейдеман социал-патриот, он не настоящий социалист, но в прошлом он кое-что сделал для социализма; Гомперс же скорей американский Зубатов, он всегда был и остается решительным противником социалистического мировоззрения и социалистических целей, и все же он считается представителем большой рабочей организации, Американской федерации труда, которая базируется на сотрудничестве между капиталом и трудом, стараясь сломить силу рабочего класса и не дать ему возможности успешно бороться против американского капитализма.

Другой громоотвод, который действовал на пролетариат как хлороформ, заключался в оппортунизме наиболее влиятельных вождей Американской социалистической партии, которые, - как это делали такие же вожди и в других странах, - заботились о том, чтобы социалистическое движение в Америке оставалось в оппортунистическом русле и не. получило истинно революционного марксистского направления. Эти два фактора смогли^ в течение последних нескольких десятилетий помешать американскому пролетариату объединиться для действительной революционной борьбы.

К счастью, можно теперь, опираясь на факты и на новейшее развитие внутри социалистического и общего рабочего движения, спокойно и с уверенностью сказать, что эти громоотводы капиталистической системы довольно быстро теряют свое действие и силу. Несмотря на все старания антисоциалистических руководителей профессиональных союзов, находящихся под влиянием капиталистов и духовенства, в последние годы внутри американских профессиональных союзов существовало весьма сильное брожение. Один из наиболее ободряющих симптомов этого брожения и поворота влево проявился еще в 1916 году. Четыре самых больших организации железнодорожников: машинисты, кочегары, кондуктора и проводники, которые до тех пор были организованы в отдельные рабочие союзы и не желали координировать свою борьбу, решили все вместе выставить требование 8-часового рабочего дня для железнодорожников. Они [32] сделали еще дальнейший шаг, прямо и решительно воспротивившись попытке урегулировать их борьбу путем посредничества. Они настаивали на том, чтобы их требования были немедленно выполнены, в противном случае грозили приостановкой движения. Этим они принудили правительство отодвинуть все остальное на задний план и в течение нескольких дней весь правительственный аппарат в Вашингтоне работал день и ночь, чтобы предотвратить угрожающую забастовку. Под давлением четырех железнодорожных рабочих союзов правительство было вынуждено издать немедленно закон о 8-часовом рабочем дне для железнодорожников. Тогда обнаружилось, как хитро построен весь правительственный аппарат буржуазной демократии в Америке. Когда закон о 8-часовом рабочем дне был издан, устроили так, что Верховный суд Соединенных Штатов должен был дать заключение о том, соответствует ли этот закон конституции или нет. Верховный суд решил, что закон действительно соответствует конституции, но при этом добавил, что железнодорожные рабочие не имеют права в будущем бастовать и препятствовать движению поездов. Таким образом у них было отнято право забастовки. Этот случай показывает, как в капиталистически развитых странах буржуазная «демократия» не только становится иллюзорной, но прямо вредит рабочим. С другой стороны, решительный метод борьбы этих четырех больших, дотоле очень «скромных и благоразумных», организаций железнодорожных рабочих ясно показал, что даже внутри консервативных профессиональных союзов пробивается свежая струя, и что в своей борьбе они все более и более прибегают к революционному оружию. Но необходимо еще практически реорганизовать рабочее движение как политическое, так и профессиональное. Этой практической реорганизационной работе оказало содействие американское правительство, бросив страну в войну. Растущее влияние революционных социалистов в Америке действительно является свежей струей. Уже в момент объявления войны можно было наблюдать, что она не популярна. Массы не проявляли к ней никакого энтузиазма. Капиталистическая пресса, правда, делала все, чтобы подогреть патриотизм, но среди пролетариата на фабриках, за малыми исключениями, можно было наблюдать отсутствие всякого энтузиазма. По мере того, как война становилась все менее популярной, теряли свое влияние и многие до тех пор весьма популярные оппортунистические вожди как социалистической партии, так и профессиональных союзов. В последние 18 - 20 месяцев можно было наблюдать в американском социалистическом и рабочем движении значительный поворот влево. Организации под именем (Индустриальные рабочие мира), которые за несколько лет до этого еще твердо стояли на анархо-синдикалистской точке зрения и находились под сильным [33] влиянием анархистов, сделались несколько разумнее и перестали быть столь решительными приверженцами анархизма. Они тогда развили энергичную борьбу против войны, против милитаризма, против социал-патриотизма и против капиталистической системы наемного труда в целом. Также заметен был поворот влево внутри социалистической партии, которая еще три года назад находилась почти под исключительным руководством социал-патриотических или чисто парламентских вождей. Во время чрезвычайного партийного съезда 1917 г. в Сен-Луи можно было впервые наблюдать в этой партии действительно революционное настроение; оно было столь революционно, что многие из прежних вождей были либо зыброшены за борт, либо изолированы и лишены влияния. Вожди типа Хилквита вынуждены были заговорить в революционном тоне, чтобы не потерять своего влияния. Они были достаточно хитры, чтобы это предусмотреть и соответственно действовать. Многие другие не сделали этого и проиграли игру. Масса настоящих партийных руководителей из низовых слоев членской массы проявила гораздо больше мужества и характера, по крайней мере в вопросе о войне, и партия до последнего времени оставалась на этой революционной позиции. Внутри партии развивались организационно оформленные крылья. Дебс, один из популярнейших агитаторов в Америке, приобретал в этой социалистической партии все больше и больше влияния. Что касается социалистической рабочей партии, то с первого дня войны и до настоящего момента она в своей программе и тактике стояла твердо на точке зрения марксистского учения. В профессиональных и политических организациях Америки происходит теперь процесс, который позволяет надеяться, что в ближайшем будущем там, произойдет сдвиг, что разнородные революционные элементы социалистической партии, наконец, сольются и восстанут против тех, кто служил громоотводом в интересах сохранения капиталистической демократии. Тогда можно будет быть уверенным в том, что, как только пробьет час мировой социалистической революции, американский пролетариат будет находиться на посту, чтобы выполнить свой долг.

Я убежден, что в этой борьбе мирового пролетариата против мирового капитализма американский пролетариат сыграет столь же решающую роль для победы мирового пролетариата, сколь решающей была роль американского капитала в империалистской войне против средне-европейских держав.

Не подлежит никакому сомнению, что русская революция оказала гигантское влияние на пролетарские массы Америки, что популярность Советской власти, и в частности большевиков, с каждым днем растет среди быстро пробуждающихся масс. Поэтому я утверждаю, что американский пролетариат сейчас уже оказал значительное влияние на американское правительство. [34]

Если мы видим, что Вильсон в последние несколько месяцев заговорил другим тоном и проявил другое отношение к русской революции и правительству, то это, несомненно, надо приписать значительному давлению снизу, давлению пробуждающихся пролетарских масс Америки.