Вопрос о роли Польши в русских делах

Поскольку в Париже происходит конференция, на которой в дан­ный момент присутствуют гг. Ллойд-Джордж, Керзон, Чемберлен[1], Уинстон Черчилль, начальник штаба Вильсон и др., ведущие переговоры [477] с министром Патеком и кн. Сапегой, то именно в Париже будет решен исключительно важный для нас вопрос о роли, отводимой со­юзниками Польше в деле урегулирования проблем русского Востока.

Центр тяжести переместился из Лондона в Париж. Лично я имел возможность убедиться в том, что F[oreign] O[ffice] весьма мало осве­домлен о ходе конференции. Поэтому конкретных фактов пока что со­общить не могу. Зато парижские отклики по данному вопросу подроб­но комментирует пресса, выделяя следующие моменты:

1) Разгром Колчака и Деникина вызвал панику в странах Запада и породил тенденцию поисков сил, способных дать отпор большевизму в других сферах.

2) Польша рассматривается как наиважнейший и, может быть, единственный политический и военный оплот. В связи с этим возникла и продолжается уже больше недели доброжелательная в отношении Польши кампания в прессе за оказание помощи в обеспечении нашего фронта, единодушие прессы свидетельствует о том, что она была ин­спирирована правительственными сферами.

3) Но по сегодняшним газетам создается мнение, что энтузиазм в отношении польских действий на востоке в известной мере ослабевает. Особенно это явствует из высказываний «Таймс» и «Дейли Ньюс», первая из которых критикует правительство за противоречивость его политики в отношении России (г. Ллойд-Джордж, сохраняя якобы проводимую до сих пор антибольшевистскую политику, собирается одновременно завязать торгово-экономические отношения с русскими кооперативами)[2]. «Дейли Ньюс» утверждает, что г. Ллойд-Джордж склоняется в своей политике к установлению отношений с Советами.

Насколько такой поворот в прессе отражает подлинный ход кон­ференции, пока сказать трудно, однако представляется несомненным наличие там серьезных колебаний.

Обобщая, насколько это возможно в данный момент, сложившуюся ситуацию и анализируя политические события, можно сделать следую­щие вероятные выводы: борьба между системой правительственной коалиции и поборниками традиционной двухпартийной системы в пар­ламенте и в английском обществе в настоящий момент в основном сво­дится к борьбе за власть лейбористской партии против правитель­ственной коалиции и либералов. Этой борьбе придал остроту Уинстон Черчилль своей последней нетактичной речью, в которой заявил, что лейбористская партия неспособна управлять государством. По этому поводу в прессе началась острая полемика. С другой стороны, на дополнительных выборах в парламент все чаще побеждают кандидаты лейбористской партии. Можно утверждать, что при сложившихся в Англии отношениях между партиями стрелкой весов, кое-как удерживающих равновесие, является г. Ллойд-Джордж, необыкновенно ловко лавирующий между партиями. Мне кажется, что описанная выше си­туация при условии, если поворот в прессе действительно окажется отражением такого же поворота в работе Парижской конференции, означает, что г. Ллойд-Джордж и на этот раз готовится принять меры перестраховки, имеющие целью сближение с лейбористской партией ценой изменения политики в русском вопросе.

Литовский вопрос

В разговоре в Foreign Office о конференции в Гельсингфорсе[3] один чиновник, г. Хор, спросил меня, будет ли там разрешен литовский вопрос [478] и что является помехой на пути к соглашению. Не желая убрать на себя никаких обязательств, я ответил, что мне неизвестно, будет ли литовская проблема подробно рассматриваться на этой конференции; что же касается трудностей на пути к соглашению, то я высказал пред­положение, что одной из существенных трудностей являются инозем­ные влияния, имеющие место в Литве, и что, по моему убеждению, только после устранения этих влияний будет возможно создание основ для предполагаемого соглашения. Наша позиция, добавил я, уже оп­ределена начальником государства и решением сейма[4] [...][5].

Постскриптум к вопросу о роли Польши в русских делах. В каче­стве дополнения к моему сообщению по данному вопросу следует, как мне кажется, иметь в виду еще следующие два момента:

1) На поддержку реакционной России Англия отпустила значи­тельные суммы, которые следует считать потраченными бесплодно. Этот факт служил и служит оружием в партийной борьбе лейбори­стской партии и масс налогоплательщиков. Вера в способность Поль­ши преградить путь большевизму тут недостаточно сильна. В условиях нарастающего протеста г. Ллойд-Джордж побоится производить даль­нейшие ассигнования.

2) Торгово-промышленные сферы Англии уже не верят в скорое и успешное подавление большевизма вооруженным путем; в дальнейшем продолжении бесплодных попыток борьбы они видят опасность бесконкурентного торгового проникновения Германии в Россию.

В отношении изложенного выше представляется правдоподобным, что поддержка, на которую мы можем рассчитывать, будет оказывать­ся нам со стороны Англии тайно и с опаской [...][6].

Подлинник, рукопись на польском языке.
AMSZ, Ambasada RP w Londynie, w. 8, t 3.

[1] Остин Чемберлен (1863- 1937) - английский политический деятель, консерватор, в 1915-1917 гг. - государственный секретарь по вопросам Индии; с апреля 1918 г. - член военного кабинета; в 1919-1921 гг. - министр финансов; в 1924-1929 гг. - ми­нистр иностранных дел.

[2] Весной 1920 г. между Великобританией и Советской Россией начались торговые переговоры. Во главе советской делегации, которая в июне 1920 г. прибыла в Лондон, стоял Л. Красин. Длительные переговоры закончились 16 марта 1921 г. подписанием торгового соглашения (см.: «Документы внешней политики СССР», т. II, стр. 593-598, 695-705; т. III, стр. 607-614).

[3] См. док.: Сообщение инспекториата политической контрразведки главного управления полиции о заседании Варшавского рабочего независимого совета, посвя­щенном ответу польского правительства на советские мирные предложения (Польша, 26 февраля 1920).

[4] 23 и 24 февраля комиссия сейма по иностранным делам обсуждала основы буду­щего мирного договора с Советской Россией. После окончания заседания председатель комиссии Ст. Грабский передал в прессу сообщение, в котором говорилось: «...Польша должна потребовать окончательного уничтожения всех следов прежних разделов и возмещения убытков за содеянные несправедливости, которые могут препятствовать установлению дружественных отношений между Польшей и Россией. Установление гра­ниц между обоими государствами должно быть прежде всего основано на интересах и желаниях местного населения. Таково давнишнее желание польского правительства и польского сейма. Польская республика бесповоротно решила определить свои восточные границы в полном согласии с желаниями местного населения. Польское правительство считает своим неотъемлемым правом и своей обязанностью требовать, чтобы населе­нию местностей, находящихся в настоящий момент вне пределов польской оккупации, но входившему в состав Польши до 1772 г., была предоставлена возможность свободно высказаться по вопросу о присоединении к ней. Польша не может также оставаться равнодушной к судьбе новых государств, имеющих с ней общие интересы в деле уста­новления будущего мира в Европе. Во время установления прочного мира Польская республика должна потребовать, чтобы ратификация мирного договора между Совет­ским и Польским правительством была произведена представителями всего русского народа. Польское правительство решило сообщить свои условия Советскому правитель­ству, лишь войдя в предварительные соглашения по этому вопросу с союзными госу­дарствами и правительствами, имеющими с ней общие интересы» («Правда», 28.II 1920, № 45).

[5] Опущен раздел: Проблемы Верхней Силезии.

[6] Опущен раздел: Вопросы закупки железнодорожного состава.

Текст воспроизведен по изданию: Документы и материалы по истории советско-польских отношений. - Т. II. - М., 1964. С. 477-479.