Блаженнейшему папе Феофилу Иероним.

С тех пор, как получил я письмо твоего блаженства с приложением пасхального по­слания, до настоящего дня я до такой степени был расстроен то скорбью об умершей, то за­ботами, то различными слухами о состоянии Церкви, доходившими то оттуда, то отсюда, что едва был в состоянии перевести твою кни­гу на латинский язык. Ты знаешь прекрасно, что, по старой поговорке, угрюмый не бывает красноречив, особенно если с болезнью души соединяется болезнь тела. И это самое пись­мо диктовал я с чрезвычайной поспешностью, в жару лихорадки, лежа в постели уже третий день, - диктовал с целью кратко уведомить твое блаженство, что большого труда стоило мне, чтобы в переводе его передать все мысли с равносильной красотой и чтобы латинская речь, хотя бы отчасти, соответствовала грече­скому красноречию.

Вначале ты философствуешь и, рассуж­дая вообще, учишь всех, но поражаешь одно­го; в остальном же, что особенно трудно, ты соединяешь философию с ораторским крас­норечием и совмещаешь для нас Демосфена с Платоном. О, как красноречиво говорится против роскоши, какими похвалами превозносится воздержание и с какой глубокой муд­ростью описывается смена дня и ночи, течение луны, движение солнца, природа этого мира! И самое рассуждение это ты основываешь [301] на авторитете Писаний, дабы не показалось, что в пасхальном послании ты почерпнул что-либо из светских источников. Сказать короче, боюсь хвалить тебя в этом отношении, чтобы не навлечь на себя обвинения в ласкательстве. Книга превосходна и в философском отноше­нии, и в том, как излагается взятый предмет, не оскорбляя лиц. Затем, прошу тебя изви­нить и мою бездеятельность: я до такой степе­ни был убит смертью достопочтенной Павлы, что со времени перевода этой книги до насто­ящей минуты не писал ничего другого из Бо­жественного. Ибо мы неожиданно потеряли, как и сам ты знаешь, такую помощь, которой [302] пользовались (свидетель тому Бог совести на­шей) не для собственных нужд, но для облег­чения святых, которым она заботливо служи­ла. Приветствуют тебя от чистого сердца дочь твоя Евстохия, не получившая еще никако­го утешения в потере матери, и все братство. Книги, написанные тобой, как сказал ты в пре­жнее время, перешли нам или для прочтения, или для перевода. Преуспевай во Христе.


<< Назад | Содержание | Вперед >>