Товарищи! Снова вас оторвали от ваших семей, дали в руки ружье, одели в серую шинель, послали защищать престол-отечество от врагов.

Кто же этот враг, который угрожает русскому народу и против которого вы должны драться?

Вам говорят, что это немцы. Они, дескать, напали на нашу страну и угрожают поработить нас и ограбить.

Поработить! Но разве мы свободны?

Ограбить! Но разве у нас есть, что грабить?

Братья рабочие! Оглянитесь вокруг себя. Посмотрите, кто нас порабощает. Подумайте, кто нас губит денно и нощно, и вы увидите, что вас бессовестно обманывают. Да, вас бессовестно обманывают царские лакеи и холопы, когда силятся вас уверить, что ваш враг - немец и что с ним вы должны бороться. Они лгут, когда говорят вам, что этот немец угрожает вашей свободе и благосостоянию.

Разве мы, русские рабочие, свободны? Разве над нами не тяготеет полицейский кулак? Разве над нашими головами не свищет казацкая нагайка? Разве царские слуги не бросают нас в тюрьмы, а царские войска не расстреливают нас, как собак, когда мы хотим поднять голову и бороться за лучшую долю для себя, для наших жен и детей? Кто расстрелял рабочих 9 января 1905 г.? Кто расстрелял их на Лене? Кто избивает их каждодневно по всем углам многострадальной матушки-России? Кто предал казни и сослал на каторгу лучших сынов России? Кто и сейчас гонит борцов за рабочее дело, бросает их в тюрьмы, ссылает в Сибирь? Кто закрывает наши союзы, запрещает наши рабочие газеты, гнет нас в дугу и душит за горло? Разве все это делают немцы? Нет, братья рабочие, вы знаете, что это делает царь Николай Романов со своими помещиками, полицейскими и казаками. И теперь они хотят втереть нам очки и уверить нас, что наш враг - немец, которого мы и в глаза не видели.

Такова наша свобода, которую мы теперь должны якобы защищать от немца. Но не лучше и наше благосостояние, которое нам будто приходится защищать от него же.

Да, нас грабят, грабит всякий, кому не лень, но только не немцы. Грабят нас помещики, грабят фабриканты, купцы и домовладельцы, грабит полиция, грабит царь со своими чиновниками. И когда нам, наконец, надоедает этот повальный грабеж, когда мы хотим отстоять свои интересы, когда мы объявляем забастовку, тогда на нас напускают полицию, солдат и казаков, нас бьют, бросают в острог, ссылают и, вообще, преследуют, как бешеных собак. Вот кто наши действительные враги, враги непримиримые и беспощадные. А теперь, когда им понадобились наши кулаки, они запели [119] умильные песни. Они убеждают нас забыть внутренние распри, объединиться с ними в общем патриотическом порыве и, забыв про наше собственное рабочее дело, заняться их делом - пойти завоевывать для их даря и для помещиков новые земли... Они прячут волчьи зубы и машут лисьим хвостом. Но прячут они свои волчьи зубы плохо. Нам-то они советуют забыть распри, но сами их не забывают. Попрежнему преследуют за рабочие организации, попрежнему давят нас и гонят. Более того, воспользовавшись военным положением, они окончательно нас придавили, закрыли наши последние союзы и газеты и даже грозят военным судом нашим товарищам, защищающим рабочее дело. Теперь по всей России рабочий класс лишен всякой возможности высказать свои мысли и отстаивать свои интересы. И с этими людьми мы должны объединиться, с ними мы должны бороться за общее дело, с ними у нас могут быть общие задачи. Они науськивают нас на Германию. Но как ни плохи германские порядки, там рабочим живется гораздо лучше, чем у нас. Там нет в тюрьмах политических, там рабочие могут свободно организоваться и защищать свои интересы, там выходит около сотни рабочих газет, имеются могучие рабочие союзы с миллионными капиталами, там не стреляют в рабочих, когда они устраивают стачки. А посмотрите на наших союзников - на англичан и французов. У них свобода для рабочего люда еще больше. Только наша Россия из всех воюющих стран является самой отсталой, самой варварской, и это благодаря нашему правительству, которое теперь зовет нас сражаться за него и подставлять нашу грудь под пули в его интересах.

Но неужели же мы, русские рабочие, будем так глупы, что поддадимся на его лживые уверения? Неужели мы забудем свое собственное дело для его дела? Неужели мы забудем, что наш враг - русское самодержавное правительство с попами, помещиками и полицейскими? Неужели мы забудем, что в интересах русского народа мы должны прежде всего низвергнуть это преступное правительство и завоевать для России полную политическую свободу, а для всех трудящихся свободу экономическую? Нет, если уж нужно умирать, то умрем за народное дело, а не за дело Романовых и черносотенных дворян. Они дают нам в руки ружья: будем же людьми и воспользуемся этим оружием для того, чтобы завоевать русскому рабочему классу новые условия жизни, жизни прекрасной и свободной. Покажем нашим угнетателям и эксплоататорам, что мы - не послушные рабы, покорно подставляющие шею, а сознательные граждане, готовые бороться за свою свободу.

А пока вы, братья, будете страдать там, на передовых позициях, ожидая часа расплаты с нашими угнетателями, мы, остающиеся здесь, на месте, не будем сидеть сложа руки. Мы будем продолжать свое дело, мы будем просвещать своих товарищей, открывать им глаза на истинных виновников войны и на истинных врагов рабочего люда. Мы будем сплачивать наши силы, объединяться между собою, основывать рабочие союзы, усиливать свою рабочую партию, которая одна осталась нам верна в эти тяжелые [120] дни, тоже будем готовиться к решительному часу. И когда наше преступное правительство, наконец, захлебнется в пролитой им крови, когда вспыхнет революция, помните, братья солдаты, что ваше место - не против нас, а рядом с нами. Придите тогда подкрепить наши ряды, и общими силами грянем на врагов народа и завоюем для всего русского народа новую жизнь!

Царское правительство не дало нам амнистии. Мы ему тоже ее не дадим. За горло его и колено ему на грудь!

Да здравствует Демократическая Республика!

Да здравствует конфискация всей земли в пользу крестьянства!

Да здравствует 8-часовой рабочий день!

Да здравствует Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия!

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. 2: 1907 - 1917. - [М.], 1939. С. 119 - 121.